«— Вот, даже Таракан понимает простую вещь. А именно: некоторые иммунные очень близко к сердцу принимают то предположение, что Континент является всего лишь игрой, с правилами которой нас ознакомить не соизволили. И как это принято в играх, некоторые из участников кооперируются, устраивая так называемые кланы, в которых сообща отстаивают свои интересы. Некоторые кланы ничтожны. Они убоги, как по численности, так и по возможностям. Некоторые кланы что-то значат, с ними иногда считаются. Некоторые значат много, с ними приходится считаться. Один из последних — Пауки.
Читер даже заслушался. Март вещал, как прирожденный оратор, никогда прежде он такое красноречие не выказывал.
Хотя, надо признать, всегда был поболтать не дурак.
А тот продолжал в том же духе:
— За последний год они не только окопались в этом регионе, а еще и пустили корни в соседние. Это уже попахивает тем, что принято называть глобальной экспансией. Если кто-то оказывается на пути этого катка, ему или умирать приходится, или отскакивать в сторонку... или прогибаться. Вы, некоторые из вас, или, как предположил Таракан, даже все, выбрали второй вариант. Получается, мы отскочим. Пойдем на рывок. А теперь вопросы. Коротко и по существу.»
Хм, я слышал вариант «консерва», например:
«— Кнопка, ты знаешь, что такое побег с кабанчиком?
— Нет.
— Это выражение пошло со времен темного периода Советского Союза. Тогда многих заключенных держали в лагерях на Севере. Самые продуманные, задумывая побег, сколачивали группу, в которую брали слабого духом арестанта. Желательно, пожирнее. А потом, когда в пути начинали голодать, их становилось на одного меньше. Зато оставшиеся получали заряд бодрости. Мясо, оно сытное, энергии много дает.»
Вообще-то, когда ты на постоянной стрёме, оно как-то не скучается:
«К неприятным воспоминаниям примешивалась скука. Как ни странно, но она и в этом непростом мире себя не изжила. Нет ничего интересного в том, чтобы на хорошей скорости кататься среди нескончаемых возделанных полей, ограниченных грунтовками да реденькими лесополосами. Монотонный пейзаж не могли скрасить ни оставленные там и сям машины, ни разбросанные возле некоторых из них кости водителей и пассажиров. Почему-то зараженные на этой дороге почти не встречались, а если и показывались, их превращал в отбивные несущийся впереди пушечный грузовик. Его переднюю часть переделали специально под такие цели, оснастив подобием тарана.
Слишком некачественный асфальт, грузовик трясет, всё гремит, поговорить со спутниками непросто. Вот уже с полчаса так мчатся, с того момента, как вывернули с подъездной дороги, ведущей к заброшенной шахте. Сейчас солнце оторвется, как следует, от горизонта, и ко всем неудобствам прибавится еще и духота. Увы, но вентиляция в железном ящике оставляет желать лучшего, несмотря на устроенные в бортах бойницы.»
Интересная формулировка:
«— Эй, Читер, ты откуда вообще взялся?
— Он из мамы взялся, а не на гей-параде из бритой задницы вывалился, как некоторые, — грубо ответил за Читера Дворник.»
И эта не хуже:
«— ... Сейчас ты машину просто так царапаешь, а раньше, возможно, людей ловил и на органы разбирал. Или ежедневно насиловал собак карликовых пород.»
Особенно, учитывая финал, кроме «Стикс вели́к!», ничего и не скажешь - продолжение жду.
