falcrum

Шестая часть цикла «Ученики Во́рона» от хорошего автора - когда кажется, что «куда уж хуже?», вы что-то не заметили...



«Так вот – месть. Месть здесь является искусством, потому и обставляют ее торжественно и красиво. Просто убить – это по местным меркам слишком мелко. Жертва должна знать, за что умирает, она должна корчиться в судорогах и конвульсиях, физических и моральных. Она должна целиком и полностью осознать, насколько мерзко было ее земное существование, и настолько ужасен конец жизни. Ужасен – и заслужен. Само собой, в одиночку такое провернуть сложно, у приговоренного к смерти есть и друзья, и родня, потому мстителю нужны те, кто встанет за его спиной, причем желательно чтобы эти люди были ему не слишком дороги, но при этом на них можно было положиться. Просто друзей терять никто не хочет, а абы с кем в бой не пойдешь. И вот тут вспоминают о тех, кто готов вступиться за вашу честь за наличный расчет. Например – о нашей дружной компании. Понятно, что какой-нибудь глиномес или бахчевик не могут себе позволить нанять не то, что весь наш отряд, состоящий из почти двух десятков магов, но даже парочку бойцов из него. Но вот богатые старинные роды или даже владыки небольших государств, разбросанных по карте Семи Халифатов – запросто.
...
– А еще мне знакома древняя истина, которая звучит так: "Только та месть сладка, которая позволяет выпить душу врага". Мы, уроженцы Халифатов, знаем толк в священном ремесле возврата кровавых долгов. Убить врага легко. Трудно сделать так, чтобы он сам захотел умереть от осознания того, что жизнь его стала нестерпимо ужасна.»

Места такие:

«В общем – сложно тут у них все. Понятно, что нет государства без политических интриг, но тут, на мой взгляд, даже и слово это не очень подходит. У нас в Королевствах – это интриги. Здесь же какое-то определение похлеще надо. Это как огромный змеиный весенний клубок, когда их чешуйчатые тела сплелись воедино настолько плотно, что даже невозможно понять, сколько вообще гадин там есть.
Но нам на это все наплевать. Интриги – они где-то там, в стороне. Наше дело – воевать и набираться ума-разума. То, что мы стали наемниками, не изменило нашего статуса. Мы все еще ученики мага, пусть и без перспективы получения посоха как такового. Ворон так и сказал:
– Нет худа без добра. Не придется мне на ненужный хлам с позолотой тратиться. А полноправными магами те из вас, кто доживет до конца обучения все равно станут. Боги – они и здесь боги. Они видят то, что должно. Что до выпускных испытаний – и они никуда не денутся. Соберу пяток коллег из тех, что еще не совсем ум потеряли, благо тут их при дворах правителей немало отирается, и все честь по чести устроим. Да еще и местную знать пригласим на это мероприятие, пусть поглядят. Глядишь, тем, кто следующее утро живым встретит, и о будущности своей думать не придется. Полагаю, они вас быстро к рукам приберут. А что? На вид-то вы у меня о-го-го. Молодые, толковые, в деле побывали, имеете определенную репутацию. Они же не в курсе того, какие вы на самом деле идиоты, верно?»

Тем более, что их никто не забыл:

«К тому же нам очень хотелось побыстрее убраться куда-нибудь подальше от тех мест, где много лишних глаз и ушей. Ворон был уверен, что раньше или позже до нас попытаются добраться эмиссары Ордена.
И он оказался прав. Правда, случилось это через полгода, но факт есть факт. И, скажу вам, Орден не поскупился. Он нанял почти три десятка матерых головорезов, которые подготовили покушение на славу, вот только не учли тот факт, что к тому времени Зеймур, оказавшийся троюродным братом Сафара, уже сообразил, что родственник ему не головную боль подкинул, а курицу, несущую если не золотые, то уж точно серебряные яйца.
...
А через полгода тайная стража Сафара выследила группу наемных убийц, посланных Орденом Истины. Те до нас даже добраться не успели.
Их убивали на главной площади пять дней, одного за другим. Изобретательно и безжалостно убивали, всякий раз сообщая, за что именно они несут мучения. За то, что задумали лишить жизни верных слуг эмира Зеймура, за то, что злоумышляли на жителей Семи Халифатов, за то, что вообще решились на убийство. Закон есть закон, он охраняет жизнь граждан, даже если та ни гроша не стоит.
Но в первую очередь их так мучали за то, что они вступили в связь с Орденом Истины. Вслух это не прозвучало, но каждый из нас это понял.
Сафар отлично понимал, кто именно станет его главным врагом в грядущей войне. И кто склоняет Королевства к тому, чтобы эта война началась.
Мы не могли не оценить такой поступок, равно как и то, что нам четко дали понять – вы с нами хорошие, и мы с вами такие же. Собственно, после этого случая дискуссии на тему "кем мы стали" прекратились полностью.»

Собственно, стали они вот этим:

«Скажу честно – и для меня, да и почти для всех остальных именно этот, финальный аккорд битвы поначалу давался тяжелее всего. Одно дело убить бойца, воина, того, кто хочет забрать твою жизнь. И совсем другое – то, что сейчас предстоит сделать моей соученице. А предстоит ей закончить работу.
Да, когда мы мстили за смерть Греты, мы тоже смешали с песком целое поселение, если можно так назвать лагерь кочевников. Но там был запал, мы потеряли близкого человека, почти родича. Ситуация была другой.
Но вот так, расчетливо и безжалостно прикончить тех, кто безоружен, это, знаете ли... И неважно, что каждая из этих женщин не задумываясь перерезала бы горло любому из нас, имейся у нее такая возможность. Все равно там, внутри, в глубине души, у нас остались еще какие-то чувства, какие-то ограничения и память о запретах богов, которые те накладывали на людские деяния.
Вот только Ворону никакие законы не писаны – ни людские, ни божеские. И жалости у него тоже нет, ни к врагам, ни к ученикам. Он если что и оставляет за собой с того момента, как мы встали на стезю наемничества, так это только трупы. Точнее – мы их за собой оставляем, следуя его приказам.
Кочевники спешно собирались, то и дело поглядывая в нашу сторону, как видно, недоумевая, отчего мы медлим. И, несомненно, надеясь на то, что на этом битва закончена. Собственно, по их меркам так оно и было. Они показали спину врагу, по кодексу воина пустыни это равняется поражению. Это позор, который теперь клану смывать поколений пять-семь, это лишает их вождя на право сесть у костра с равными себе на ежегодном большом сборе племен, который они проводят в хорошо знакомых нам местах, неподалеку от Гробниц Пяти Магов, и еще много чего. Но это же дает им право на жизнь.
Повторюсь – по их меркам.
Но не по нашим. Нам заплатили за то, чтобы это племя перестало существовать. Полностью. Навсегда. Разве что парочке подранков мы уйти дадим, чтобы те донесли до своих соплеменников из других кланов весть о том, как повелители Халифатов карают зарвавшихся наглецов.»

А вот ключевой момент - куда, собственно, смотрят вполне реальные в этом мире высшие силы?

«– Знаешь, Михель, иногда мне кажется, что у Гая есть мечта остаться единственным магом на этом свете, – задумчиво произнес Ворон. – И сегодня он изрядно приблизился к ней. Только я убил пятерых сопляков, которые не пожелали уйти с моего пути. Пятерых. Молодые, принципиальные, самоуверенные. И, как следствие, мертвые. А теперь представь, что там творил Люций. А ведь это поколение, которое должно сменить нас. Если его не станет, то что будет после?
– Уцелевшие в войне маги новых учеников наберут, – еле слышно просипел Монброн.
– Если кто-то вообще уцелеет, – возразил ему Ворон. – Кроме Гая, разумеется. Еще пара таких сражений, и нашей истории конец. Сколько магов пережило Век Смуты? Один из десяти. От могущественных орденов, некогда повелевавших жизнью человеческой, и следа не осталось, их сменили конклавы, являющиеся их жалкими подобиями. Мы и так являлись вымирающим видом, а теперь с упорством, достойным лучшего применения, добиваем друг друга в этой войне.
Мне в голову закралась крамольная мысль о том, что, вообще-то, эту войну наставник во многом сам и затеял, но я озвучить ее не решился бы даже под страхом смерти.
– Позволь не согласиться, – тряхнул головой Крету. – Как это – магов не станет? Ну ладно, пусть тут, в бывших Центральных Королевствах, мы друг друга перебьем, к тому все и идет. А Халифаты? А Южные Пределы? Там нашего брата хватает.
– Вот только никто никогда не слышал, чтобы кому-то на Юге или Востоке боги дали возможность набирать учеников. А без их одобрения маг не может передавать свои знания молодым людям, и это известно тебе не хуже, чем мне, – парировал Ворон. – Все всегда происходит здесь, в центре континента. Не знаю, отчего так. Может, оттого, что именно тут боги впервые одарили людей частью своей силы, может, еще почему. Но это факт, и он не подлежит сомнениям. Наш век длинен, но не бесконечен. Столетие-другое – и маги станут сказкой, легендой, преданием, тем, что интересно слушать зимними вечерами.»

Отлично, рекомендую. И жду продолжение.