«Мало кто из «богатых и успешных» ограничивался символической живой изгородью. Но если начистоту – к таким оригиналам я бы рискнул вломиться в последнюю очередь. Хватало среди местных жителей и столь зубастых деятелей, что это горожан от них стоило защищать, а не наоборот.»
Вот, кстати, такие отсылки я просто не представляю как перевести на другой язык - это ж культурный контекст:
«Слава Хмелев дрожащими руками свернул колпачок, влил в себя настоянного на травах самогона и спросил:
– Угадай, в каком ухе у меня звенит?
– В обоих, – ответил я, забрал фляжку и спрятал в собственный карман.»
Душевно:
«– Ну да, – криво усмехнулся я. – Посадить дерево, построить дом, вырастить сына. А то у меня как-то все наоборот. Деревья рубил, дома жег...
– Детей-то хоть не убивал? – пошутил Ермолов.
Я вспомнил малолетнего вампира, опасного будто гремучая змея, и поморщился.
– Да как тебе сказать...»
Эвоно чё:
«– Невыносимо ощущать себя мишенью, жертвой! – выдала девушка. – Как с этим справляться?
– Не знаю, – честно сознался я.
– А как с этим справляешься ты?
Я промолчал. Просто не знал, что ответить, а сбиваться на пафос не хотелось. Странное дело, но зачастую в тупик ставят именно самые простые вопросы.
Как справляюсь я? Когда на меня давят или пытаются убить, я не ощущаю себя жертвой, а пугаюсь. Страх порождает агрессию. И злость, такую лютую злобу, что попросту сносит крышу.
Но не рассказывать же об этом, ведь так?
– Как ты мог спокойно спать после возвращения из рейдов? Забывал обо всем, оставлял за стенами Форта?
– Оставлял. Забывал. Забивал, – с усмешкой перечислил я. – У меня гибкая психика.
Яна посмотрела с откровенным недоверием.
– Дело только в этом?
Я улыбнулся.
– То, что случается в рейде, должно оставаться в рейде. Прими как данность, иначе очень скоро поедет крыша.
– Не считай меня маленькой девочкой!
– И в мыслях не было.
– Я как будто выпытываю у тебя страшный секрет, – рассмеялась Яна, – а ты не сознаешься!
– Нужен секрет? Вот тебе секрет: кусочек юга. У каждого в этих проклятых землях должен оставаться в душе кусочек юга. Иначе это и не человек вовсе.
– У тебя он есть?
Я кивнул, но в детали вдаваться не стал. Долгое время «кусочком юга» для меня было простое стремление согреться и замахнуть стакан водки в каком-нибудь кабаке, желательно в теплом углу. Смешно, но из песни слова не выкинешь. Возвращался я в Форт именно за этим.
А теперь захотелось чего-то большего, и меня в это самое "нечто большее" немедленно втравили.
Дурак! Надо было соглашаться на стакан водки.»
Н-ну, развязка странновата, на мой вкус, а так - отлично.