«– То ли еще будет, – сказал Сергей. – Осенью здесь проходит тинг. Народное собрание то есть. Вот когда тут не протолкнуться. Тысяч пятьдесят собирается. А еще конунг со своими. Проблемы решают. Государственные. Вот где демократия! Суд здесь знаешь как происходит? Набирают свидетелей с одной и с другой стороны, и все сразу начинают орать. Кто кого переорет – тот и прав! – Сергей засмеялся. – И это, кстати, самый гуманный вариант.
– А какой негуманный?
– Хольмганг. Это здесь повсеместно. Только правила различаются. Хольмганг тут, считай, через день даже в обычное время. Решил покупатель, что его обсчитали, – вызов. Решил продавец, что покупатель его не уважает, – аналогично.
– Ничего себе, – удивился Санёк. – Это ж сколько покойников!
– Покойников как раз немного, – возразил Сергей. – Это тебя Кнут Костедробитель на поединок до смерти вызвал, а обычно до такой жести не доходит. До первой крови бьются. Или до невозможности продолжать поединок. До смерти – редко. Тут же кровная месть везде. Причем выкуп далеко не всегда искупает вину. Если род у покойника сильный, то они и выкуп возьмут, и мстить будут. Вот почему убивают не так уж часто.»
Ну, хоть с профитами слегка прояснилось - когда такое остаётся в «реале»:
«Кстати, о зубах, – произнес он, заметив, что Санёк ощупывает челюсть, которой тоже досталось. – Ты не хочешь их в порядок привести, пока при деньгах? На Свободе мастер есть. Сделает тебе такие челюсти, что волк позавидует. А то, знаешь ли, в Мидгарде если и водятся стоматологи, то исключительно такие, что удаляют без наркоза.
Совет был принят. Санёк посетил диво-мастера, который облегчил счет Санька на тридцать тысяч единичек. Металлокерамика в миру стоила бы намного дешевле. Но мастер не коронки надевал, а что-то такое сделал с самими зубами, что они теперь были все – без пломб. И ими действительно можно было перекусывать всё что угодно. Лишь бы челюстные мышцы не подвели. Вдобавок пожизненная гарантия.»
Логично:
«- Вы не должны думать о них как о своих современниках в миру, – говорил в свое время мастер адаптации Феодор Герц Саньку и Алёне. – Это для вас собственная жизнь является некоей сверхценностью. Не для них. Нет, они, конечно, дорожат собственными жизнями и ценят их значительно больше, чем жизни посторонних. Таких, как вы. Но надо понимать, что и ваши жизни, и свою собственную они рассматривают не как абсолютную ценность, а как некий товар. Товар, который можно продать подороже или продешевить, если не знаешь правильного ценника. Но ценники эти – прописаны. Стоимость раба. Стоимость выкупа, который можно получить за важного пленника. Стоимость торгового партнера, которая рассчитывается по простой формуле: что выгоднее – убить и забрать товар или купить товар за деньги, чтобы сохранить потенциального партнера… Или просто потому, что силовая акция обойдется дороже мирной торговли. Что же до собственной жизни, то тут у викинга другой подход. Они уверены, что со смертью их существование не прекращается. Хорошая смерть – в бою, с оружием в руках, обеспечивает хорошее посмертие. Плохая смерть обрекает покойника на вечный холод в царстве Хель. Вдобавок снижает общий рейтинг рода. А это тоже важно: чтобы потомки тобой гордились. Это ведь сравнительно недавнее моральное приобретение нашей цивилизации – особая ценность рядового индивидуума. Еще каких-то сто лет назад достойная смерть ставилась выше недостойной жизни. И не только потому, что Бог всё видит, а потому, что за позор отца и деда будут расплачиваться потомки… до седьмого колена, если не ошибаюсь. Хотя о чем я? У многих наших современников и потомков-то не предвидится. Так вот, друзья мои: у викингов – не так. Да, смерть – это высшая карта, которую положено разыграть как следует. Но именно разыграть, а не прятать в рукав или оставлять в колоде. Это их игры, игры викингов, и в этом они близки нам, игрокам. Но вы не должны увлекаться. Их ставка – мешок серебра, который даст возможность жить и развиваться всему роду, и разменять его на одну отдельно взятую жизнь – не так уж дорого. Особенно если умереть правильно. Но вы – не они. У вас другая игра. Стратегия. Не перепутайте!»
Да, кстати - похоже, не у одного меня книги автора про северных воинов тесно ассоциируются с соответствующим сериалом - глянем на обложку:
Тю, с топором - это же Ролло (глядим видео по ссылке)! Ну, хоть из близкого по духу художник попятил...